ninniku@yandex.ru

Бывает...

Бывает так, что окружат и выхода нет. Что делать?
Гляди вверх.

Если взор затуманен?
Вдохни полной грудью.

Если тяжко стоять?
Устремись в будущее.

Если будущее темно?
Жди часа. Помощь придёт неожиданно.

Если помощь принять не можешь?
Верь и терпи.

Если вера убита?
Будь ближе к земле.

Если земля тяжким грузом давит?
Сбрось ношу.

Если дорога ноша?
Умножь силы.

Если источник иссяк?
Жизнь многогранна. Ищи.

Если сил нет искать?
Жди.

Что любовь заменит?
Смотри ближе.

Когда сердце молчит?
Через камень пройдёт самый тонкий луч.

Как очувствовать?
Бережно.

.......................................наверх

Дождь

Тонкой ажурной сеточкой дождь окутал землю, всё меняя, перецвечивая на свой лад. Квадраты огородов, вчера ещё светлые, напились и надели на себя сочные тёмно-коричневые покрывала. Бесстыжая красно-бурая глина, напротив, сбросила свой пурпур и, влажно поблескивая, выступила во всей своей наготе. Её матово-розовая кожа оттеняла посвежевшую, отмытую от светлой пыли траву, изумрудными жилками усеявшую жадно дышащую разномастную землю. Дождь - великий художник. Он каждому возвращает его природный цвет. И ничего тут не скроешь, никуда от этого не спрячешься.
Прошлогодние листья плотнее прижались к земле, ища у неё спасения. Они - это всё, что осталось от прошлого. Когда-то это был золотистый, мягкий ковер, а сегодня только ржавые пятна. Как трудно удержать уходящее, но как бы им этого хотелось! Дождь - великий целитель. Он смывает всё старое и гниющее и дает рост новому.
Лес замер, напряжённо вслушиваясь в многоголосую тишину. Тяжёлые, холодные капли падают на иссеченную морщинами кору и, просачиваясь сквозь них, уходят на глубину, ища путь к сердцу. Старые многомудрые дубы на миг отбросили свою важность и, понурив голые пока могучие кроны, тревожно вслушиваются в себя, чувствуя, наверное, как холодные нити пронизают их плоть и ожидая последнего удара в сердце. Долго ли осталось им жить? Дождь - это слёзы природы и они это понимали.
Среди угрюмых старцев веселился молоднячок. Расправив нежные гибкие ветви, покрытые лёгким зелёным пушком, они тянулись вверх, навстречу дождю. Они подставляли свои тонкие бока с нежной, нетронутой ещё ветрами и временем кожей, падающим сверху каплям, желая получить сразу всю ласку, какую может дать им мать-природа. Дождь для них - это надежда, но как долго она будет питать их, никто того не знает.
Кошка прижалась к красной сырой стене возле самой двери. Ей очень хотелось в дом и она терпеливо ждала, когда кто-нибудь откроет дверь. Но никто дверь не открывал, потому что у кошки не было своего дома. Кошка была чужая и никому не нужна. Но она продолжала сидеть у подъезда, прижавшись к стене. Ей всё равно некуда было идти. Капли больно били кошку по голове, залезали в уши и глубоко изрезали её шкурку. Дождь - это холод и одиночество. Но ведь он никогда не льёт вечно!

СМОТРИ НА ОБОРОТЕ

Я сижу у открытого балкона и смотрю на улицу. Там льёт дождь. Льёт с самого утра. Не знаю, чем он стал для меня. Наверное, он вернул равновесие, а, может быть, стал вдохновением? Разве сейчас разберёшь?
И что интересно, ему-то на всё это глубоко наплевать. Льёт себе и льёт и, похоже, нескоро кончится. Впрочем, всё равно когда-нибудь пройдёт. К сожалению, так всегда и бывает.
Этот уйдёт - другой грянет. Это точно! К счастью, так всегда и бывает. Лишь бы не засуха.

04.05.82

.......................................наверх

Запертый

Можно ли ненавидеть своих "детей"? Или бороться с ними и отрицать? Ведь это наши порождения, которым мы дали жизнь и которых мы должны убить ради своего совершенства? И живут они не только в нас, но в нашем окружении тоже. И близкие носят их, посеянных нами, в себе. Но и любить это тоже невозможно. Я прекрасно знаю как можно и как нужно. Но сил на это не хватает, они же, порождения наши, и оттягивают каждый приток сил. Остаться сильным и свободным - мечта и цель. Но чтобы так, можно ли избежать рабства и слабости до невменяемости?
Мы коснулись давно уже темы, которая постепенно воплотилась в сказку. Я не написал её ещё, но уже хорошо продумал.
Мне реально представился человек, живущий в тесной темнице без окон и дверей. Всю жизнь. У него нет проблем с питанием. На стенах живет питательная плесень. В углу куча строительного мусора, в котором он нашёл железяку, и принялся вырезать из стены кирпич.
После долгих дней ковыряний один камень стал шатким и его удалось вытолкнуть наружу вместе с частью стены и свободный человек зашагал по чистому полю, радуясь несущимся облакам и сияющему солнцу, к ближайшим холмам, а когда взошёл на один из них, то увидел стаю волков. И его сковал страх. Оглянувшись в поисках убежища он увидел ... как рушится на его глазах прекрасный замок. И он остался один на один со стаей. Страх преодолеть не смог и вожак бросился на него и вцепился в горло.
Очнулся человек всё в той же тесной конуре, с болью в горле, но вполне целый. Какое-то время восстанавливался, а потом нашёл в себе злость и силу к противостоянию. Он вновь вытолкнул камень, всё повторилось и, подходя к холму, он чувствовал, как в нём закипает ярость, питаемая мыслью, что Я ЧЕЛОВЕК и НЕ МНЕ БОЯТЬСЯ ЭТИХ ТВАРЕЙ. Пусть трепещут. Взлетев на холм и увидев глаза вожака. он думал только об одном: - Порву на части! Но вожак развернулся и спокойно побежал вниз по холму, увлекая за собой всю стаю. И наш герой бросился следом, а в голове пульсировала одна мысль: Порвать! В ляжку... Выше колена... За шею нельзя. Шея вожаку...В ляжку и не отпускать... Не промахнуться.. И рвать, рвать ... До крови, до вкуса крови...Там, у излучины...Стадо большое...
Очнулся вновь там же, с ощущением шерсти на зубах и вкусом теплой крови. Сердце молотилось и кровь в висках стучала. Он осмотрел себя, насколько позволяла темнота, но пятен крови на одежде не было. Хотя лапы ныли... Чёрт, какие лапы? Руки, ноги на месте...
Постепенно стало доходить, что случилось, и человек стал готовиться к новому рывку к свободе. Подходя к холму в третий раз, он весело смеялся в душе, ему стали забавны эти собачки, щенки драные. Он уже мысленно трепал их за уши. Это было так явно, что стало совсем смешно видеть, как у них вытягиваются ушки. ... Поднявшись на холм и в третий раз взглянув в глаза вожаку, он громко и весело произнес: Ну, что братцы кролики!!! И они покорно стали кроликами. Смешно было это видеть. На душе стало спокойно и тепло. Да и вкус травки пришёлся по нраву. А запах крольчихи, третьей справа ... Надо поближе. Сок вкусный у этой травы. Стебель хорош...
Очнулся в камере со вкусом сока травы во рту. И стало тошно и не понятно, как быть, что делать и как себя вести...Он осмотрел камеру и вдруг вспомнил образ чудного замка, который рушился у него на глазах за спиной. Того замка, который он развалил, вытолкнув всего один кирпич. Человек успокоился и стал думать о замке. Хотелось его осмотреть и понять...
Тут маленький лучик света упал на лицо. Узкая щель в стене и через неё проникает луч света. Руками человек ощупал стену и понял, что это дверь. Причём не запертая. Он толкнул и вошёл в комнату... своего детства. Вот кресло, где отец любил сидеть после работы и читать газеты. Мамина швейная машинка, приготовленная к работе. Любимые книги на полке. Вот диван, где он любил своих подруг... И волна счастья захватила и поволокла. Очнулся он на диване. Было очень спокойно, но какой-то оттенок грусти звучал в душе. Какое-то время он жил здесь в привычном с детства ритме. Читал любимые книги, готовил еду, какую любил. Благо холодильник всегда был полон знакомыми продуктами. А посуда, которую знал с детства... Каждую трещинку... Все поило душу спокойствием и силой, но грусть уже начинала тревожить... Не хватало чего-то...
И однажды человек проснулся от капли воды, упавшей на лицо с потолка. Там была трещина и через неё проникала влага. На глазах у него с потолка полился почти ручей, а потом и водопад. Потолок стал рушиться, стены закачались. Человек рванулся к выходу, влетел в свою старую камеру и, не раздумывая, вытолкал свободный камень из стены. Сзади все рушилось. Успев один раз оглянуться, он заметил, что земля проваливается в бездну. Всего в метре от него. Человек летел как на крыльях, спасая свою жизнь. Но не успел. Уже на вершине холма коряга подвела. Он всегда её видел и перешагивал, а сейчас она выскочила вверх прямо перед носом и, увлекаемый бездной, с корягой в руках он стал проваливаться в бесконечность.
Очнулся там же с ледяным спокойствием в душе. Все также и всё знакомо. Камень расшатанный, плесень на стенах, щель в стене, откуда падал луч света... Но туда он уже не пошёл.
Лежал и осознавал себя. Удивительное ощущение пустоты в сердце и в мозгу. В конце концов, сторонний наблюдатель тихонько овладел телом и жизнь стала возвращаться. Захотелось есть и пить. А потом вернулось и любопытство. Почему так всё меняется за холмом? Ответ не пришёл сразу, а забрезжил где-то в уголке сознания, хотя сердце сразу же узнало истину и застучало усиленно. Постепенно сложилась уверенность. Оставалось только проверить.
Человек решительно толкнул кирпич и вновь обрушил стену. Подходя к холму, он стал предощущать радость неизведанного. Там за холмом... Кто-то ждёт его... Давно. И притягивает как магнит, живая струя…
Два шага осталось до вершины и зажмуриться хочется, и страшно. И тут же страх гасится тонкой струйкой радости грядущей встречи. Он подождал, когда сердце успокоится, и взошёл на вершину. Он увидел то, что и ожидал. У излучины реки, там, где он когда-то в облике волка терзал антилопу сидела ОНА. Спокойно и красиво.
И человека поразило ощущение глубокого родства! У вас бывало так, когда видишь со спины или с боку человека и изгиб его шеи, движение руки, напряжение спины, форма бёдер - всё до боли знакомое и родное, близкое? Ощущение близости захлестнуло сознание и на ватных немного ногах человек приблизился к ней. И с каждым шагом свежая струя радости гасила бурю чувств, становилось спокойнее и теплее. К женщине подходил уже совсем другой человек, родившийся за секунды. Брат, друг, муж - вся палитра отразилась и переплавилась в чувство глубочайшей близости и родства.
Подойдя к ней, человек поразился мысли, что он и не уходил никуда, а лишь на секунду отвернулся и теперь возвращает свой взор туда, где ему природой предназначено быть. Поразила глубина глаз Любимой - не лучащиеся, не тёплые и не холодные, не вопрошающие или не дающие, а ПРИНИМАЮЩИЕ. В эту бездонную глубину уходила душа, уходило сердце и возвращалось в миг обновлённое. Такого переживания человек не выдержал. Он рухнул на колени и прижался к бёдрам сидящей женщины, ощущая прикосновение её рук. "Вот и всё, - мелькнуло в гаснущем сознании.
Очнулся он там же. Долго лежал на полу, кусая до крови губы. И вдруг дикая ненависть пронзила душу. Он бросился на стену и стал царапать её пальцами, прижимаясь щекой. На мгновение он вспомнил, как щека прижималась к бедру любимой и этого мгновения хватило, чтобы преобразить всё вокруг. Камень стены вдруг стал тёплым и ласковым. Всем телом человек вжимался в него, растворяясь. Но камень не принимал тело. В душе воспрянула задавленная было тоска, но тихий и нежный голос в сознании погасил её: «Любимый, разве существует стена, способная нас разделить?»
Человек в ответ рассмеялся. Всё так просто. Господи, как всё просто! Он оторвал голову от стены и с любопытством поглядел на неё. На камнях были какие-то красивые узоры. Он раньше их не замечал. Впрочем, и всё вокруг изменилось. Стало явно светлее в его камере. Да и сама камера преобразилась. Мусор куда-то исчез из угла и плесень со стен. Камни стен стали теплее и светились сами. На каждом был свой узор. И человек, прикоснувшись к одному из них, стал пальцами следить за игрой линий. Перед глазами всплывали одна за другой картины далёкого прошлого. Многие его жизни. От некоторых камней веяло холодом, другие были почти горячие, а некоторые светились как бы изнутри, хотя сначала все были одинаковыми. Человек поймал себя на том, что первое его прикосновение к камню меняет его цвет. Некоторые чернеют, а другие, наоборот, начинают светиться. Но таких было мало. Переживания сменялись, меняли цвет камни. Скоро все преобразились.
Светлых было немного. Чёрные почти все. Некоторые просто серые. И человек начал замерзать. Чёрные перестали греть, а светлых не хватало. Но он так увлёкся игрой, что уже не замечал сильного холода и начинавшего тревожить голода. Прикосновение к светлым камням обжигало. Но чёрные были холоднее льда. Он уже не вспоминал о любимой, погрузившись в вихрь воспоминаний. И вдруг... Вот они глаза ... мелькнул этот взгляд, бездонный и принимающий ... Человек улыбнулся в душе и всё понял! Он положил руку на чёрный камень и, превозмогая леденящую боль, стал вспоминать. Он чувствовал, что в камень уходило тепло его тела и тепло его сердца. Он начал леденеть от разворачивающихся картин минувшей давно жизни. И когда уже сердце готово было замереть, он вновь увидел эти глаза. В толпе людей, обречённых на смерть, стоящих под дулом его автомата. Он отвернулся и заплакал. Не здесь, а там, в той жизни! Слезы лились и сердце оживало с каждой каплей, под рукой стало горячо, почти невыносимо горячо. Все камни засветились и не было уже среди них чёрных. И чувство глубокой благодарности к тому или тем, кто их сложил, захватило и понесло. Он взлетал и потолок рос вместе с ним, меняя форму на купол. Стены разбегались, обнимая весь мир, и холм, и излучину, и любимую возле неё, и звезды в небе, и солнце и луну. И нет больше стен. Есть только синь неба над головой Любимой. И над головой человека. Синь, через которую видны звёзды.

Июнь 2002 г.

.......................................наверх

Мы пришли общаться со звёздами!

"Мы пришли общаться со звёздами!" - так сказал Мастер, когда мы достигли плато. Небольшая площадка на вершине горы, точнее, в седловине между двух вершин. Примерно 200 на 300 метров.
Мы летели сюда издалека. Несколько дней прожили в филиале Университета духовной культуры народов мира, расположенном на отроге хребта в сосновом лесу. Там нас готовили и проверяли. Сердце, лёгкие, сосуды. Особое внимание обращали на состояние печени. Легкая диета, сначала приём пищи через каждые 2 часа, потом реже. Последние два дня в учебном корпусе приём еды был однократным и очень лёгким - чашка овсянки и яблоко.
Запомнилось последнее испытание. Вместе с Мастером из учебного мы спустились в подземный корпус. Нас поместили в комнату в восточном крыле, где мы оставались 2 дня в абсолютной темноте. Всё это время Мастер рассказывал нам о древних мистериях, поминал многие известные нам легенды. Поначалу мы слушали его мягкий тихий голос, привыкая к темноте. Постепенно вокруг нас стали вспыхивать яркие огоньки серебристого и синего цвета. Потом они стали появляться всё чаще и заплясал хоровод! Повинуясь воле Мастера, мы стали различать лики героев и богов древних, жутких чудовищ. Пространство вокруг ожило, наполнилось цветом и звуками. Время пролетело незаметно. Мы не пили и не ели. Лишь потом узнали, что так минуло двое суток.
Когда открылась дверь и мягкий свет проник в комнату, я увидел, что часть ребят спала прямо на полу. Будить их не стали. Остальные тихонько вышли и по коридору прошли прямо на вертолетную площадку. Всех забрала одна машина и через час мы высаживались по ту сторону горного массива, на перевале. Здесь нам разрешили приготовить себе овсянку и выпить воды. Потом ещё несколько часов ходьбы по горным тропам и мы пришли сюда.
Вся площадка была разбита на ровные квадраты разметкой на земле. Мастер каждому указал его квадрат и показал как нужно обустраиваться. Коврик на землю, лёгкий спальник, у изголовья каждый положил свой талисман и флягу с водой. Подготовились все быстро и пришли в Круг. Это было особое место на краю площадки.
"Садитесь, друзья! У нас ещё есть время", - улыбнувшись, сказал Мастер.
Кто-то спросил: "Почему остались внизу те, кто уснул?"
"Они пока не готовы. Этот опыт может повредить им", - просто ответил Мастер. Его ласковая улыбка светилась каким-то внутренним светом, сдержанным и мощным. Но когда мои глаза встретились с его ясным взором, в мозжечке что-то вспыхнуло. Мастер быстро подошёл ко мне и поглаживанием снял боль. В глазах мелькнула тревога.
"Как же ты-то не уснул?" - услышал я безмолвный вопрос и сам себе ответил: "Я просто знал, что этого нельзя делать!"
Мастер как-то серьёзно кивнул мне головой и я прочитал внутри себя: "Ты устремлён к знанию! Не могу тебя остановить".
Но при этом ощутил в душе тревогу. Опыта хватило понять, что Мастер встревожился и не смог этого скрыть, а, может, не захотел.
Мы все уселись вокруг плоского камня, на котором устроился Мастер: "Мы проведём здесь два дня! Кушать будем только на восходе. Значит, это будет завтра. С первой звездой я все объясню. Но думаю, что многие и сами все поймут. Сердца ваши готовы".
В этот момент он глянул на меня и я ощутил тёплый мягкий удар в грудь, а вместе с ним пришла и уверенность и радость. Тревоги как не бывало.
И тут мы запели. Мастер дал незаметный знак и совсем юная девушка запела древний гимн солнцу. Слова мы все знали и пели его не раз. Так радостно было петь в горах! Звук отражался от нависающих с двух сторон скал и возвращался к нам. Тела вибрировали в унисон, душа раскрылась торжеством и, наверное, каждый из нас увидел внутри себя цветок. Лучи заходящего солнца окутали нас в тёплые мягкие одежды тонких энергий. Это был чудный привет Солнца.
Я ощутил себя в коконе светлых золотистых лучей. Как будто никого рядом не было. Мне показалось, что я утерял связь с присутствующими и очутился наедине с природой. "Ты не один!" - услышал я веселый девичий смех. Отпустило! Вновь увидел вокруг себя ребят и Мастера. Он улыбался, глядя на нас. Мы встретились взглядами и душа запела. Я увидел яркий светлый лик, лик Солнца на его челе. Оно улыбалось мне и сердце вновь откликнулось радостью и доверием.
Последний луч солнца скрылся за горизонтом. Но мы ещё долго пели ему славу, чередуя славянские гимны с пифагорейскими и индийскими. И вдруг Мастер сам запел гимн Вечерней Звезде. Все повернули головы к западу и увидели Венеру. Пожар заката угас и она проявилась на небосклоне. Мы развернулись к ней лицом и запели вместе.
Одежда солнца не покидала меня. Но по ней пошли узоры иные. Венера вспыхнула разноцветием и эхо стало гуще. В него вошел иной ритм. Буря ощущений потрясла меня, но только на мгновение. Мастер взял ноту и всё пришло в порядок. Стало спокойно и мощно. Тело пело, все нервы звучали! Сколько мыслей пронеслось неведомо. О чём узнал, не знаю, но чувство родства окрепло. Не чужой, а близкий и родной для меня мир был на связи.
В сгущающейся тьме заплясали огни. В небе над Кругом вспыхивали языки синего пламени и гасли, рассыпаясь в искры. Мы дышали ими. Такого чувства любви и близости я не ощущал никогда. Хотелось обнять каждого и раствориться в нём. Хотелось летать! Вся поляна ожила. Каким-то затылочным зрением я видел облики чудесных существ, которые вели хороводы рядом с нами. Но мы не двигались. Мы пели!
Мы проводили Венеру за горизонт и Мастер встал. "Пойдёмте", - сказал он, - "Займите свои места!" Все разошлись по своим квадратам и улеглись в спальники. Постепенно возвращались ощущения тела и реальности. Небо стало густозвёздным.
Забравшись в спальник, я расслабился и вдруг ощутил напряжение в печени. В спине появилась тягучая боль и захотелось пить. Я взял флягу и приложился к ней. Сделал глоток, второй. Стало холодно внутри, но одежда солнца не покидала меня ни на секунду. Я так и был в этом тёплом коконе. Боль ушла и захотелось спать. "Усни", - услышал я внутри себя голос Мастера. "Нельзя!" - последовал внутренний отклик. Ответа не было. И вдруг с неба на меня рухнул светящийся радужный шар. Он придавил к земле и на секунду перехватило дыхание. Потом сердце зашлось в темпе невиданном. "Ещё несколько секунд и мне конец", - подумал я. "Это щит!" - произнёс внутри меня голос Мастера. Стало спокойно. Вокруг усилился кокон, который придавливал к земле, но не мешал воспринимать окружающее. Потом пришло ощущение изоляции.
"Потерпи!" - голос Мастера был ласковым и одновременно твёрдым. Стало очень легко и радостно. И через это окно радости кокон стал тихонько вливаться в сердце. Через минуту в груди сформировалось ощущение плотного кристалла и чувство изоляции исчезло.
Я вновь открыл взор к звёздам. Небо осветилось. Радужные узоры покрывали весь небосклон, сливаясь в причудливые образы мифических существ. Ничто не стояло на месте. Было чувство вселенского движения, бесконечного хоровода. Кто-то пел. Тихий голос уплотнял пространство, помогая справиться с бурей в теле. Этот голос привязывал к земле, не давая влиться в звёздный хоровод. Мощный щит в сердце позволял контролировать тело и чувства, не мешая воспринимать чудную мистерию звёзд. Я видел краем глаза, что Мастер ходит по площадке и присаживается иногда возле кого-то из ребят. Спокойствие усилилось. Радость не исчезала, но стала разнообразной. Уже не было страшно, что она поглотит тебя без остатка. Щит не давал.
Я остановил хоровод звёздных плясок и прощупывал мыслью созвездия. Внимательно прислушиваясь к откликам в груди стал переключать внимание с одной звезды на другую. Палитра ощущений была богатой, но мне удавалось с ней справиться, не раствориться в отдельном настроении и мысли. Я искал родное. То единственное светило, ради которого я здесь. И нашёл! В одном из близких и любимых с детства созвездий. Совсем маленькая звёздочка, но самая прекрасная и самая родная! "Запомни!" - это было последнее слово Мастера, прежде, чем его рука, опущенная мне на лоб, не погрузила в глубокий сон без сновидений.
Утро началось с гимна. Именно он пробудил меня. Солнце уже всходило и оболочка тела, сотканная вчера, завибрировала навстречу своему ткачу. Мы быстро выбрались из спальников и рядом с ними устроились приветствовать Солнце. Мы пели утренний гимн. Затем также как и вчера переключились на гимн Утренней звезде, которая сияла на востоке. Когда солнце взошло, лагерь ожил. Все приготовили себе еду, позавтракали и собрались в Круге.
"Ну, вот вы и приобщились!" - весело сказал Мастер. "Приветствую вас, звёздные дети!"
"А ведь я ничего не помню!" - вдруг встрепенулся я. "Переварите позже", - рассмеялся Мастер вслух. Видимо этот вопрос пришел в голову многим. "Вы приобщились к древней мистерии! Вам повезло. Каждый из вас нашёл свою ведущую звезду! Теперь вы звёздные дети и связь эта будет крепнуть. Смотрите, сберегите её. Последствия сегодняшней встречи будут длиться 14 лет. Вы можете растерять, а можете приумножить". Кто-то спросил: "А как приумножить?" "Вы будете этому учиться всю жизнь". - Мастер был серьёзен как никогда. Но, посмотрев на наши понурые лица, в которых читалось сомнение пополам с разочарованием, рассмеялся и сказал: "Ну, ближайшие 5 лет этому буду учить вас я." Мы рассмеялись в ответ. Вновь стало легко и спокойно. Мы верили Мастеру.
Потом мы плясали, водили хоровод. Разожгли костёр и прыгали через него. Дурачились, как могут дурачиться дети. Казалось, сами горы играли с нами. Было просто, по земному весело и радостно, тепло и чудно. Мастер задавал тон во всех забавах и ничем не отличался от нас. Он резко помолодел, хотя возраст его нам не был известен. Но в играх я всё время прислушивался к себе. Смеялся и даже хохотал, прыгал и бегал, обнимался с девушками и плясал с ними, но ощущение щита в сердце не проходило. Я заметил, что все делают так же. Как будто боятся что-то расплескать.
А назад до вертолётной площадки все шли молча и торжественно. Я думал: "Может быть, это был самый лучший день в моей жизни и кроме него мне не о чем будет вспомнить, завершая путь?"
"Первый день новолуния в великий день летнего солнцестояния. Такое бывает редко!" - сказал вслух Мастер. И мы вспомнили!